Достань рукой до радуги. До бесконечности… - Елизавета Налётова

– Бабуля! – крикнул я и побежал к ней. Хоть я и не люблю эти деревни и всякое такое, то есть клубы, город и новации мне нравятся больше, но бабушка – просто лучший человек.

– Крисс, мальчик мой, как ты вырос-то! – бабушка обняла меня. – Как ты?

– Вроде хорошо, а ты как?

– Замечательно, а где Джоджи?

– Идёт.

Мама подошла к нам.

– Привет, мам, – они обнялись.

– Привет, Джо.

Когда все уже поздоровались, мы пошли в дом. Я взял сумку и пошёл вовнутрь. Мы сели пить чай. Отдохнули немного, и мама стала собираться назад в город.

– А может, ты останешься на ночь хоть? Уже же вечер, – сказала бабушка.

– Прости, мам, надо ехать, завтра работа, дел много. Я доеду, позвоню.

– Ну, хорошо.

Мы попрощались с мамой, и она уехала.

– Бабушка, моя комната всё там же?

– Конечно.

Я пошёл наверх. Последняя дверь по коридору, моя комната. Я открыл дверь. Она немного скрипнула. Тут ничего не поменялось. Бабушка сделала ремонт почти во всём доме, во всём, кроме этой комнаты. Я жил здесь, когда мне было двенадцать, именно тогда я и видел Аманду в последний раз.

Аманда! Её дом! Я кинул сумку на кровать и пулей помчался вниз. Бабушка сидела на веранде и смотрела на двор, и там реально было красиво. Ну, птицы всякие, животные.. Для неё это рай, наверное.

– Бабушка!

– Что случилось?

– Ты помнишь Аманду? Ну, семью Гейтсов.

– Конечно, ты ещё постоянно за ней подсматривал. Ха, это было так мило!

– Погоди, ты знала, что я подглядывал за их дочерью?

– Конечно. Так зачем тебе?

– Ну, они тут? В смысле, Аманда тут?

– Крисс, они уехали отсюда, когда тебе было двенадцать лет. Ты уехал отсюда и больше не приезжал, так же и она. У её родителей бизнес, так что им пришлось уехать. И ещё она просила тебе передать кое-что.

– Что? Мне?

– Да, пять лет назад, Крисс.

– О боже, что это?

Бабушка встала и пошла в дом. Зашла в свою комнату, открыла шкаф и достала какой-то конверт. Он был небольшой.

– Вот, держи.

– Спасибо!

Я взял его и побежал наверх, к себе в комнату. Интрига! Я сел на кровать и аккуратно открыл его. Там было письмо и фотографии. Я достал письмо и принялся его читать.

«Привет, Крисс. Я пишу тебе это письмо, потому что хочу, чтобы ты кое-что знал. Я наблюдаю за тобой с шести лет, представляешь? С шести! Так вот, я очень хотела с тобой познакомиться, но боялась. Так что, спустя долгие шесть лет страха я решила написать.

Не удивляйся. Я знаю, как тебя зовут, сколько тебе лет, откуда ты, и всё остальное. Твоя бабушка – очень милая женщина. Она мне много про тебя рассказывала, когда тебя не было. Кстати, тебя уже очень давно тут нет. Это грустно, потому что я хочу тебя ещё раз увидеть перед моей поездкой. Я уезжаю с родителями в Англию, папа открыл там компанию. Надеюсь, я тебя ещё когда-нибудь увижу. Я этого очень хочу. Надеюсь, ты тоже. И если ты спросишь, зачем я тебе это пишу, то я просто хочу, чтобы ты знал, что я твоя фанатка. Ха-ха. Звучит странно. Но я очень хочу дружить с тобой. И я не устану это повторять.

В общем, до скорой, надеюсь, встречи.

Кстати, вот мой номер, вдруг надумаешь позвонить.

567—230—78—91

Я был в шоке. Она оставила мне номер телефона, свой! А я целых пять лет ей не звонил! Она, наверное, подумала, что я испугался её или посчитал глупой. Я забил этот номер себе в телефон и решил посмотреть фото. Их было два. На одной была моя бабушка и я. Да-а-а, это было очень смешное фото. Бабушка сидела в халате и тапочках на веранде в кресле, а я бегал в трусах по участку с лопатой в руках и с зелёными ногами, так как я опрокинул целый пузырёк зелёнки в ванную, когда купался. И тут мне лет десять. Чёрт, ха-ха-ха. Я посмеялся над этой фотографией. И как она умудрилась меня сфотографировать! А на второй фотке была Аманда. Ей здесь двенадцать лет, как раз когда я увидел её в последний раз. У неё тут длинные русые волосы, карие глаза и длинные ресницы. И главное, это её платье. Именно в нём Аманда была на свой двенадцатый день рождения. Ностальгия! Я ещё раз посмотрел на эту фотографию и повесил на зеркало. Пусть всегда будет рядом, в моей комнате. Её письмо и другую фотку я положил в сумку, чтобы не потерять.

Я решил переодеться. Снял джинсы и надел другие, чёрные с рваными коленками. Моя логика безупречна. Ну и, конечно же, вместо черной футболки надел белую. Ага, я ж говорю, логика! Кеды переодел, конечно же, на белые! А был я в чёрных! Не, ну а чего, мне что, чёрные штаны с чёрными вансами надевать? Поэтому белые конверсы и точка. Ещё раз посмотрев на себя в зеркало, я пошёл вниз. Бабушки не было. Ну ладно, может, у неё дела. Да, точно.

Я сел смотреть телевизор, как вдруг в дверь кто-то постучал. Ну, точно не бабушка – с такой-то мощностью стучать. Я пошёл открывать дверь. Открыв её, я увидел перед собой парня. Он был чуть выше меня, одет ничуть не хуже, в длинной белой майке, похожих джинсах – тоже рваных, и в кедах. Его волосы были взъерошены, и он был блондин. А под майкой я заметил огромное количество разных татуировок. На прессе была бабочка, на ключицах – две розы, руки были во всевозможных маленьких картинках – и в цветах, и в человечках, и в надписях. Короче, чего там только не было.

– Хэ-э-эй, приве-е-ет, – протянул он и улыбнулся.

Боже! Его улыбка! Так, стоп.

– Привет, – пропищал я.

Что это сейчас был за звук, Крисс?!

– Я – Эштон.

– Э-э-э-э, – это всё, что мог я произнести.

– Ау, а ты, наверное, Крисстиан?

– Ага, – я всё никак не мог оторваться от его тела. Точнее, от татуировок. Это же просто… вау!

– Ты чего? – Эштон помахал рукой перед лицом, и я очнулся.

– Ой, прости, что-то я…

– Понравилось?

– Да, это… круто.

Боже, я себя не узнаю! Что за мямля!

– Я рад, честно. Может, съездишь, тоже сделаешь как-нибудь?

– Ха, легко сказать. Я ведь даже не знаю, есть ли тут где-нибудь салон. Да и вообще, время там…

– Так ты не местный?

– Нет, я из Майами.

– А в Атланту ты к бабушке заехал?

– Ага, типа того, это некое наказание от моей мамы за гулящий образ жизни.

Эштон посмеялся.

– Ой, прости, не хочешь зайти? – я понял, что мы до сих пор стоим в дверях.

– Ну, не откажусь, тем более меня сейчас всё равно домой не пустят.

– Это ещё почему?

– Оливия не разрешила приходить домой в ближайшие три часа, – Эштон улыбнулся и закатил глаза.

– Оливия? Твоя девушка?

И тут я понял, насколько я тупой.

– Эм, не совсем. Твоя бабушка.

Всё, это конец.

– Ой, – я покраснел.

Да что со мной такое?! Но на это Эштон только засмеялся.

– Ой, да забей, – он всё никак не мог успокоиться.

Я улыбнулся и пошёл на кухню. Эштон двинулся за мной.

– Какой чай будешь?

– Ха-ха, да мне всё равно. Честно.

– Тогда я за шампанским.

– Воу, я такого сорта чая не знаю, – он опять улыбнулся.

– Ага, новинка! – крикнул я по дороге к погребу. Думаю, там есть что-то интересное.

Я нашёл погреб, а вот свет что-то проблемно… его что, нет?

– Ты чего в темноте крутишься? – спросил непонятно откуда появившийся Эштон.

– Да тут света нет.

– Не проблема.

Эштон достал телефон и включил фонарик. И как я сам до этого не додумался? Идиот.

– Спасибо, – сказал я и улыбнулся.

Почему рядом с этим человеком я меняюсь, что ли… Ну нет прежнего наглого, дерзкого и никого не слушающего Крисса. Хм, ну ладно. Это ведь не так уж и плохо. Наверное.

– О, нашёл, – сказал я, доставая бутылку шампанского с полки.

Я повернулся, но Эштона уже не было. Только его телефон. Я вышел обратно, пошёл на кухню. Эштон сидел там.

– Ты чего? – спросил я и протянул ему телефон.

– Ой, спасибо, да просто показалось, что меня звали.

– Из подвала?

– Ага, – Эштон улыбнулся.

Я достал бокалы и налил шампанское. Мы сидели, болтали. Говорили обо всём. На часах было одиннадцать вечера.

– Эштон, а моя бабушка вас ещё не достала там?

– Ха, нет, ты что! Она очень милая и весёлая. А что?

– Просто она так долго там сидит, что мне уже стыдно, наверное.

Мы начали смеяться.

– Кстати, а где твой дом?

– Соседний ваш, голубоватый такой, – сказал Эштон, относя бокалы в раковину.

– Погоди, этот, голубоватый дом, ваш?!

– Ну да, а что?

– Просто раньше здесь жила моя… знакомая.

– Аманда, что ли?

Я был в шоке. Он знает её.

– Ну… да.

– Так она уехала с родителями, а тут стала жить бабушка. Ну а потом к ней перебрался и я.

– Так, стоп. Я ничего не понимаю. Какая бабушка? В смысле?

– Наша бабушка переехала сюда, потому что родители и Аманда переехали в Англию.

– Вы что, брат и сестра?!

– Ну да.

Всё, этот день войдёт в историю. Я в шоке окончательно.

– Вот это да!

– Ладно, я пойду, наверное.

– Слушай, а может, прогуляемся? Ну, всё равно делать нечего.